"Дмитрий: — Маменька, папенька, позвольте представить мою избранницу. Анастасия. — Вы осчастливили наш дом, Анастасия. — Честь для меня быть представленной родителям столь безупречного сына. — Вы очаровательны. Изволите чаю? (На кухне) — Ваша наружность и манеры, Настенька, внушают нам самые благородные мысли, но не сочтите оскорбительным родительское беспокойство: вы не авантюристка? Не дама полусвета? — Маменька! — Не испытывают ли ваши достославные родственники губительную тягу к хмелю? — Папенька! — Не окажете ли вы разрушительное воздействие на нервную систему нашего сына? — Маменька! Анастасия: — Полно, Дмитрий. Мне вовсе не затруднительно уверить, что у меня уже полмесяца как не случались припадки, а мой отец пьёт, как взвод афганцев, только потому, что маму увезли в Сельцо, но только потому, что брата повязали, но только потому, что он защищал любовь: убил стаканом бармена, который улыбнулся его парню в гей-клубе. В этих досадных обстоятельствах Дима для меня — спаситель, и не только потому, что я беременна от кого-то из знакомых мужчин (а может быть, и незнакомых: дело было в бане, там пар, жар, толком и не видно), в первую очередь Дима мне духовный брат. (Дмитрия начинает трясти, вскоре выясняется, что от смеха) Анастасия: — Нет, а чего вы хотели? Я вполне могла бы скорчить из себя Белоснежку и поведать о праведности моих предков вплоть до приматов, что бы мы выиграли от этого? Мы с Дмитрием оба эгоисты, чудаки и забияки, но, как говорится, уже не маленькие и любим друг друга. Кто предречёт нам крах или гарантирует благоденствие? Папенька: — Анастасия, Дмитрий, водку будете? Маменька: — Я тоже хочу. Вообще-то мы не пьём… а впрочем, хрен с ним. (Маменька, папенька, Дмитрий и Анастасия выпивают водки и расходятся по комнатам)